Храм сошествия Святаго Духа на Лазаревском кладбище гор. Москвы в годы лихолетья (1917 — 1928)

1917

В год революции в храме насчитывалось множество прихожан самых разных сословий. Церковная жизнь бурлила: окрестили 229 детишек, повенчали 48 браков, отпели и погребли 268 человек (1).

Начинали служение этого года протоиерей Николай Скворцов, священники Александр Соколов и Алексий Миролюбов, дьяконы Димитрий Хренов, Алексий Сарыевский, Дмитрий Румянцев и псаломщик Петр Холин.

Но 15 июня убиты руками злодеев-грабителей настоятель, в своей собственной квартире при храме, протоиерей Николай Алексеевич Скворцов, пятидесяти шести лет, и его супруга, Евгения Михайловна, сорока семи лет. Это известие потрясло всю православную Москву.

Восемнадцатого июня их отпел недавно рукоположенный диакон, батюшка Алексий Сарыевский с псаломщиком Петром Холиным (2). Погребли любимого настоятеля, конечно, на месте его служения, Лазаревском кладбище.

Новым настоятелем стал священник Алексий Соколов. К концу года и диакон Димитрий Румянцев сподобился священнического сана, а на его место назначен новый двадцатисемилетний служитель алтаря, будущий священномученик, Феодор Владимирович Смирнов, диакон церкви Воскресения Словущего, села Раменья, церкви Московской губернии Волоколамского уезда. На новом месте, Лазаревском кладбище, ему предстояло прослужить до самого закрытия храма в 1932-м, то есть пятнадцать лет.

Вот что святой Феодор писал позже в своей анкете: «Родился в 1890-м году. С 1914 по 1917 год был диаконом при Воскресенской, села Раменья, церкви, Московской губернии Волоколамского уезда, с 1917-го состою диаконом на настоящем месте по выбору общего собрания верующих» (3).

15 ноября 1917 года награжден скуфьей Священник Московской Духосошественской, на Лазаревском кладбище, церкви, Алексий Сарыевский, по обстоятельствам военного времени. В тот же день священник Московской Духосошественской, на Лазаревском кладбище, церкви, Димитрий Румянцев, награжден набедренником, также по обстоятельствам военного времени (4).

1918

Неподалеку от Лазаревского кладбища, в Марьиной Роще, находилась домовая церковь иконы Божией Матери «Взыскание погибших» при Александро-Мариинском Приюте для беззащитных детей Братолюбивого Общества. Открылся он в 1882 году. Принимали сюда бесплатно, детей обоего пола в возрасте от пяти до двенадцати лет. В 1900 году в приюте призревалось около ста мальчиков и девочек.
Небольшую домовую церковь в приюте освятили 27 апреля 1886 года. Когда храм закрывали в 1918 году, его имущество и около семидесяти икон перевезли в церковь Сошествия Святого Духа на Лазаревском кладбище (5).

Среди прочих в наш храм попала и чудотворная икона «Взыскание погибших», и находилась здесь до самого разорения и закрытия. В настоящее время ее местоположение не известно.

1921

18 марта совершена кража со взломом(6). 

1922

Среди трагических событий в истории Русской Православной Церкви начала 20-х годов прошлого века особое место занимает кампания по изъятию церковных ценностей. Не доверяя властям в том, что изъятые ценности пойдут только и непременно на нужды голодающих, во многих храмах Москвы прихожане препятствовали изъятию.

Не доверял властям в этом вопросе и святитель Тихон (Беллавин). Так, он писал: «Больной вопрос у нас о церковных ценностях, которые хотят власти насильно передать в пользу голодающих, — мало веры сему!» (7)

Время показало: эти опасения были небеспочвенны.

1 апреля 1922 года в наш храм заявились три сотрудника Особого оперативного штаба при начальнике Московского гарнизона.

В отчете за этот день они написали: «В церкви Св. Духа было допущено следующее обстоятельство: были изъяты все чаши, когда верующие протестовали, то было предложено одну выкупить, что и было сейчас же сделано. Причем в результате вместо трех фунтов чаши было внесено шесть фунтов серебра».

Всего в нашем храме изъято 7 пудов 9 фунтов ценностей (8). 

Проводили изъятие Базилевич Георгий Дмитриевич (расстрелян в 1939 году), Аркус Григорий Моисеевич (расстрелян в 1936 году) и Медведь Филипп Демьянович (расстрелян в 1937 году).

В октябре 1922 года храм захватили обновленцы.

1923

В начале 1923 года храм продолжал оставаться в руках обновленцев.

3 апреля 1923 года совершена кража со взломом (9). 

4 июня 1923 года шестьдесят православных прихожан учредили новый приходской совет, который стал добиваться разрешения на проведение приходского собрания, а в дальнейшем — изгнания обновленцев и передачи православным нашего храма.

В конце июня 1923 года на Лазаревском кладбище погребли Московского праведника, святого Алексия Мечева. Святейший Тихон, освободившись из-под ареста, приехал на кладбище, чтобы проводить о. Алексия в последний путь. Но не вошел во все еще занятый обновленцами храм и облачился на паперти.
15 июля проведено первое приходское собрание с разрешения властей (10). 

1 сентября 1923 года составлен документ от имени нового, православного приходского совета: «…приступая к исполнению вышеозначенного постановления членов-учредителей, своевременно известил членов старого (обновленческого) приходского совета, но они в назначенный и последующие дни не явились, вследствии чего новый (православный) приходской совет в помощь себе пригласил членов причта (протоиерея А. И. Соколова и священника А. А. Сарыевского)» (10).

Таким образом, к началу осени 1923 года список священнослужителей выглядел так:
1. Соколов Александр Иванович, 60 лет. Александровская улица, 2-й Лазаревский переулок, Лаз. кл. Священник-протоиерей. До революции — священник Духосошественской на Лазаревском кладбище церкви. До 1901 года — личный почетный гражданин-педагог, с 1901 года — священник.
2. Румянцев Дмитрий Андреевич, 70 лет. Трифоновская улица, д. 1. Священник. До революции — священник Духосошественской на Лазаревском кладбище церкви. Из духовного звания.
3. Сарыевский Алексей Александрович, 53 года. Лазаревское кладбище, д. 7, кв. 13. Священник. До революции — диакон и священник.
4. Молочков Иван Павлович, 48 лет. Протодиакон. До революции — протодиакон Успенского кафедрального совета г. Смоленска. Происхождение: безземельный крестьянин с. Коломенского.
5. Смирнов Федор Владимирович, 32 года. Лазаревское кладбище, д. 2, кв. 18. Диакон. До революции — диакон. Из духовного звания.
6. Озерецковский Алексей Константинович, 67 лет. Лазаревское кладбище, д. 2, кв. 18. Священник. До 1923 года — псаломщик.
7. Казанцев Сергей Константинович, 43 года. 2-й Лазаревский пер., д. 2, кв. 15. Священник. До 1923 г. — псаломщик.
9. Сахаров Порфирий Никитьевич, 52 года. Лазаревское кладбище, д. 7, кв. 16. Псаломщик. До революции — псаломщик (11).

Но 11 октября 1923 года прихожане провели собрание и переизбрали членов причта. Они «забаллотировали», как сами выразились, протоиерея Александра Соколова, а семидесятилетнего о. Димитрия Румянцева по преклонности лет уволили за штат с переводом на иждивение общины.

Настоятелем избран сщмч. Иоанн Михайлович Смирнов, приняты: новый священник Александр Михайлович Любимов и псаломщик Константин Николаевич Давыдов (12).

Святой Иоанн (Смирнов), настоятель нашего храма с 1923 по 1932 годы, ныне прославлен в лике святых Новомучеников и Исповедников Российских. Вся его жизнь, с детских лет всецело посвященная служению Богу, является назидательным примером благочестия.

Родился Иоанн Михайлович Смирнов в 1879 г. в Серпуховском уезде Московской губ., в семье священника, обучался в церковно-приходской школе, затем в Заиконоспасском духовном училище. После окончания преподавал Закон Божий в московских женских городских училищах. Женился, в 1901 году принял диаконский сан, служил в московской Вознесенской на Серпуховке церкви, не оставляя преподавательской деятельности. Отец Иоанн отличался любовью к знаниям, к духовной литературе, поэтому в 1907 году решил поступить в Московскую Духовную Академию. Окончил ее в 1911 году, принял сан иерея.

Ярко характеризует отца Иоанна тот факт, что все его научные труды были связаны с аскетической литературой. Не будучи монахом, имея семью, двоих детей, батюшка, тем не менее, более всего интересовался вопросами серьезной духовной жизни, православной аскезы. Диссертацию он посвятил одной из древних святоотеческих книг – Синайскому патерику, посвятил жизни монашеской. Не один год исследуя патерик, батюшка, наверное, выучил его наизусть, и святоотеческие заповеди стали заповедями его жизни, по наставлениям древних старцев-подвижников он стал строить жизнь.

Диссертацию о. Иоанн защитил успешно. Он был приглашен преподавать в МДА на кафедру церковнославянского и русского языков, продолжая работу над своей диссертацией, как уже магистерской, профессорской. В это время пастырь опубликовал несколько статей в духовных журналах, которые опять-таки они были посвящены монашеской литературе и монашеской духовной традиции: другому Патерику, который называется «Лимонарий», и такой теме, как «Значение Афона в истории Сербской Церкви». Несомненно, отец Иоанн жил всем тем, чему он учил, и именно поэтому Господь сподобил его мученического венца, потому что, прежде чем стать мучеником, нужно стать преподобным, нужно исполнить евангельские заповеди. Только такие люди сподобляются Божией благодати, без которой невозможно перенести страдания за Христа.

Протоиерей Иоанн был удостоен за свою диссертацию Макарьевской премии и получил степень магистра в 1918 г., но уже через год МДА была закрыта и разграблена, поскольку уже бушевала революция, «творцы новой жизни» проливали кровь и взрывали храмы. Поскольку наступил голод, о. Иоанн уезжает с семьей в Воронежскую область и служит на приходе. Но в 1923 году тогдашний настоятель нашего храма прот. Илия Гумилевский, знавший о. Иоанна по МДА, приглашает его на служение сюда. Поскольку сюда любил приезжать Святейший Патриарх Тихон, очевидно, отец Иоанн достаточно близко знал его.

11 октября 1923 г. о. Иоанн единогласно выбран общиной и становится настоятелем. Пример его пастырской, подвижнической жизни повлиял и на всех остальных священнослужителей храма.

Также храм обрел нового священника и молитвенника, деятельного о. Алексия Страхова. В это время ему минуло 46 лет. Окончив Донское духовное училище в Москве и затем — Московскую духовную семинарию, батюшка Алексий с 1914 года служил в Покровской церкви в м. Барвихи, Звенигородского уезда. Переехав в Москву, он поселился в Лазаревском переулке, и верующие захотели видеть его своим священником в Лазаревском приходе (20).

Батюшка проповедовал, наставляя прихожан к живой вере Христовой, напоминая, что именно оскудение веры и стало причиной отпадения многих. Одним из главных дел пастыря стала организация помощи ссыльным священникам и монахам, забота о них.

Священник Александр Любимов, поселившийся в том же доме, что и о. Алексий Страхов, ранее служил в Дмитровском уезде, сначала в селе Дьякове, затем — Игнатове. Община Лазаревского храма также избрала его своим священником (13).

 

1924

С 1924 года в наш храм пришел на службу поступил новый псаломщик, Канардов Иван Иванович, старший брат священномученика Петра Ивановича Канардова. Родились братья в селе Троицкое-Шереметьево, в семье диакона Ивана Никитича Канардова и его супруги, Анны Семеновны.

Вот что Иван Иванович написал в собственноручно составленной анкете: «С 1914 по 1923 годы — помощник Смотрителя и Смотритель Епархиального Свечного Завода; с 1923 г. — рабочий; с 1924 г. — и. д. псаломщика при храме Лазаревского кладбища. Выполняю обязанности по найму. Район деятельности — храм, кладбище и приход Лазаревский, что при Духосошественской церкви, православной общины. Подробный адрес: ст. Ховрино Октябрьской железной дороги, с. Ховрино, д. Виноградово»(14).

Храм на Лазаревском кладбище любил св. Патриарх-исповедник Тихон. Он довольно часто служил здесь в двадцатых годах. Резиденция Святейшего помещалась недалеко, на Троицкой горке, где теперь подворье Троице-Сергиевой Лавры.

Бывшая тогда совсем юной О. И. Подобедова вспоминает об этих богослужениях:
«Святейший очень любил детей. Бывало, после службы выйдет на амвон (а летом—на паперть), уже разоблачившись, стоит на нижней ступени амвона, широко раскинув руки, и подзывает к себе деток. Когда их наберется довольно много, снимает панагию и благословляет ею каждого, и целовать дает, а потом подзывает посошника с большой корзинкой, в которой лежат или яблоки, или карамельки в бумажках, или благословленные хлебцы,—и раздает всем деткам скромные гостинцы, улыбаясь своей добрейшей улыбкой.

Время было тяжелое, 1924 год, начало. Иного он гладит по голове, кому-то серьезно возлагает руку на голову и держит дольше, кому-то говорит веселую прибаутку. Все это делается в краткие мгновения, пока не подъехал извозчик…» (15)

Присутствовал Святейший Тихон и при погребении на Лазаревском кладбище св. прав. Алексия Мечева. Лишь накануне освободившись из тюрьмы, он приехал сюда на извозчике через весь город, облачился на паперти, так как храм был тогда временно захвачен обновленцами и сказал на могиле почившего праведника проникновенное слово, вызвавшее взрыв выражений народной любви и сострадания Святейшему Патриарху.

Патриарх должен был служить в храме на Лазаревском кладбище и в Лазареву субботу 1925 года, которая совпала с праздником Благовещения Пресвятой Богородицы. Но прихожане, пришедшие на службу в тот день, увидели объявление, сообщавшее о кончине Святейшего и о порядке прощания с ним.

1925

Уже через неделю после смерти святителя Тихона группа обновленцев сделала попытку еще раз захватить храм.

15 апреля 1925 года  32 человека из мирян составили список членов «религиозного общества храма Сошествия Св. Духа, что на Лазаревском кладбище», а также — список из семи обновленческих лжесвященников (16).

4 мая 1925 года обновленческая  подала заявление в административный отдел Управления Моссовета. Заявление заверено подписью покровителя: «Означенная в списке община — 32 чел. — находится в каноническом общении с Свящ. Синодом Православной Российской церкви, имеет ее нормальный Устав и ориентируется на постановления Собора 1923 года (обновленческого)».«Наше Православное христианское религиозное общество в данное время фактически существующее (ст. 4. Инструкции НКЮ и НКВД от 27 апреля 1923 года) просит Отдел Управления зарегистрировать его и передать ему храм Сошествия Св. Духа, что на Лазаревском кладбище, с находящимся в нем имуществом» (17).

Обновленцы сделали все для повторного захвата власти, но Промыслом Божиим им это не удалось.

1928

С 1928 года в храме пришла трудиться уборщицей послушница Хотьковского монастыря Екатерина Андреевна Чуйкова. Послушница Екатерина родилась в 1885 году, в деревне Ольховка Курской губернии, в 10 лет окончила сельскую школу, в юности поступила в Покровский Хотьковский монастырь. После закрытия обители в 1918 году осталась жить в ее стенах. Но в 1928 году Сергиевский Уисполком инициировал полную ликвидацию монастыря и предоставление его помещений рабочим фабрики им. Усланова треста «Пестроткань» (18). Послушница Екатерины была вынуждена уехать.

Она поселилась в Москве, в доме 28 на Большой Ектерининской улице, откуда до нашего храма — пятнадцать минут пешего хода. Поэтому в том же году сщмч. Иоанн Смирнов, как настоятель, принял ее на должность уборщицы (19). 

1928-й — последний год существования при храме сестричества, сестры которого помогали бедным и больным, заботились о храме, пели на клиросе. Одна из сестер этой общины, дожившая до наших дней, известный церковный публицист О.И.Подобедова вспоминает, что в то время старались как можно меньше знать друг о друге, чтобы по неосторожности или под пытками в НКВД не выдать кого-нибудь. Некоторые из сестер действительно пострадали.

Сноски:

1. ЦГА Москвы. Ф. 2126. Оп. 2. Д. 81. Лл. 113, 183, 337.
2. ЦГАМО. Ф. 2126. Оп. 2. Д. 81. Л. 277 об. — 278.
3. ЦГАМО. Ф. 2126. Оп. 2. Д. 81. Л. 8 — 8 об.
4. Епархиальные ведомости, Московский церковный голос. Москва, 1917,  выпуск № 41. — С. 7.
5. Икона Божией Матери, именуемая «Взыскание погибших» и храм во имя этой иконы в Московском Александро-Мариинском приюте для беззащитных детей Братолюбивого Общества. — М. 1912. — 26 с.
6. Ф. 4570 Оп. 1 Д. 13. Л. 106 об.
7. Российский Православный Университет ап. Иоанна Богослова. Ученые записки. Вып. 6. М., 2000. С. 111.
8. РГВА. Ф. 33988. Оп. 2. Д. 438. Л. 3 — 3 об.
9. ЦГАМО. Ф. 4570 Оп. 1 Д. 13. Л. 106 об.
10. ЦГАМО. Ф. 4570 Оп. 1 Д. 13. Л. 106.
11. ЦГАМО. Ф. 4570 Оп. 1 Д. 13. Л. 110 об. — 111.
12. ЦГАМО. Ф. 4570 Оп. 1 Д. 13. Л. 112.
13. Священник Александр Михайлович Любимов. Из собственноручно заполненной анкеты: «Место жительства: Москва, Марьина роща, 2-й Лазаревский переулок, д. 2, кв. 8. Служитель культа при Лазаревском храме. С 1914 года состоял служителем культа в селе Дьякове, Дмитровского уезда, с 1919 по 1923 состоял на той же должности в селе Игнатове, Дмитровского уезда, а с 1923 г. 11 октября был избран общим собранием Лазаревской общины служителем культа на Лазаревское кладбище; беспартийный, судим не был. До революции принадлежал к духовному званию. Недвижимой собственности не имею, есть домашняя обстановка, живу на добровольные пожертвования прихожан за требоисправления». ЦГАМО. Ф. 4570 Оп. 1 Д. 13. Л. 115.
14. ЦГАМО. Ф. 4570 Оп. 1 Д. 13. Л. 34 — 4 об.
15. Воспоминания О. И. Подобедовой. Рукопись.
16. ЦГАМО. Ф. 4570 Оп. 1 Д. 12. Лл. 2 — 6,  13 об — 14.
17. ЦГАМО.  Ф. 4570 Оп. 1 Д. 12. Л. 1.
18. ЦГАМО. Ф. 66. Оп. 11. Д. 5124.
19. ЦА ФСБ РФ. Д.Н-6656.
20. Данные из собственноручно составленной анкеты: Страхов Алексей Алексеевич. Родился в 1875 г. В 1895 г. окончил Донское духовное училище в Москве, в 1901 г. Московскую Духовную Семинарию. С 1914 года по 11 октября 1923 года — священник Покровской с. Барвихи, Звенигородского уезда, церкви. С 11 октября 1923 года — священник в храме Сошествия Св. Духа на Лазаревском кладбище. Назначен по выбору общего собрания верующих. АДрес: Москва, 18. 2-ой Лазаревский пер. д. 2/11, кв. 32. ЦГАМО. Ф. 4570 Оп. 1 Д. 13. Л. 34 — 34 об.